В начале III века нашей эры, когда христианство еще только набирало силу, в Ктесифоне, столице угасающей Парфянской империи, родился мальчик по имени Сураик. Появившись на свет 14 апреля 216 года в семье парфянской княжны Мариам и Фатака, потомка древнего княжеского рода из Хамадана, Сураик, казалось, был обречен на жизнь, полную роскоши и привилегий.

Однако судьба распорядилась иначе. Отец Сураика, посетив собрание местной христианской общины, внезапно решил отречься от мирской жизни. Он оставил свое богатство, молодую жену и новорожденного сына, чтобы следовать за новыми учителями. Впрочем, через четыре года Фатак вернулся за сыном, забрав его в сообщество единоверцев.

Жизнь маленького Сураика кардинально изменилась. Вместо княжеских покоев и изысканных яств он оказался в суровых условиях религиозной общины. Здесь царили строгие правила: ограниченное питание, равнодушие к боли и физическим лишениям. Однако именно в этой среде начал формироваться будущий пророк.

Несмотря на аскетизм, большое внимание уделялось интеллектуальному развитию. С ранних лет Сураик погрузился в изучение грамоты, письма и рисования. Часами он корпел над древними текстами, пытаясь постичь их скрытый смысл. Полуголодный, проводящий ночи на молебнах наравне со взрослыми, он уже в 12 лет, по его утверждению, начал получать откровения свыше.

Поворотным моментом в жизни юного Сураика стало явление Ангела Света. Небесный посланник велел мальчику покинуть общину, предрекая ему судьбу основателя нового вероучения. Однако ангел советовал не торопиться – в силу юного возраста Сураик еще не был готов стать учителем. Ему предстояло многому научиться.

Следуя указаниям свыше, Сураик начал вести жизнь отшельника, а затем отправился в странствия. Эти годы стали для него периодом интенсивного самообразования и духовного поиска. Он впитывал знания из различных источников, изучал разные верования и философские системы.

Когда Сураику исполнилось 24 года, Ангел явился вновь, призывая его начать проповедовать. Молодой человек немедленно поделился небесным откровением с общиной, но был изгнан старейшинами. Понимая, что в Месопотамии его учение не примут, новоявленный пророк отправился в Индию.

Именно в Индии Сураик получил новое имя – Манес (Мани) – и впервые выступил с публичной проповедью. Здесь же он открыл для себя буддизм, который произвел на него глубокое впечатление. Мани начал искать способы соединить восточную мудрость с известными ему учениями – гностицизмом, иудаизмом, христианством и зороастризмом.

Вернувшись в Месопотамию, Мани уже обладал совершенно новым взглядом на веру. Он осознавал, что для продвижения своего учения необходимо заинтересовать власть имущих. Благодаря аристократическому происхождению и поддержке отца, которого ему удалось обратить в свою веру, Мани получил доступ к царскому двору.

К моменту возвращения Мани в Месопотамию Парфянская империя уже ушла в прошлое, уступив место иранской династии Сасанидов. Молодому проповеднику удалось произвести благоприятное впечатление на шахиншаха Шапура I. Правитель, очарованный идеями Мани, разрешил ему свободно распространять свое учение, несмотря на недовольство зороастрийских жрецов.

Мани проявил себя как мудрый и дальновидный религиозный лидер. Он считал, что все религии имеют общий источник, и стремился создать универсальное учение, вобравшее в себя лучшее из разных верований. Из буддизма он взял концепцию абсолютного самодостаточного сознания и идею реинкарнации. Зороастризм обогатил его учение представлением о дуалистической природе мира и сложной астрологической системой. Христианство дало Мани идею о двойственной природе Христа и этические нормы, включая аскезу и принципы монашеской жизни. Из гностицизма он позаимствовал космологические доктрины, отвергнутые официальным христианством.

Учение Мани представляло собой сложную космогоническую систему. Согласно ей, изначально существовали два противоположных начала – Свет и Мрак, персонифицированные в образах Отца Величия и Властителя Мрака. Мир Света, расположенный вверху, состоял из пяти стихий: воздуха, ветра, света, воды и огня. Мир Тьмы, находившийся внизу, включал в себя дым, вихрь, мрак, туман и пожирающий огонь.

Когда демоны Тьмы увидели Свет, они устремились вверх. Для защиты Отец Величия создал Первочеловека, но тот, спускаясь навстречу силам Тьмы, впитал в себя частицы мрака и утратил часть своей духовной природы. Тогда Отец Величия послал Иисуса Света, который, спустившись вниз, превратился в Иисуса Страдания. С тех пор, учил Мани, в каждом человеке идет борьба между Светом и Тьмой.

Манихеи верили, что после смерти чистые души проходят через ворота Солнца или Луны и попадают в рай или воплощаются в более светоносные тела. Души же, погрязшие в грехе, падают во Тьму. Согласно учению Мани, эта борьба будет продолжаться до тех пор, пока материальный мир не будет уничтожен пламенем, а области Света и Тьмы снова не окажутся разделенными.

Манихеи славились строгостью в соблюдении религиозных правил. Они были вегетарианцами, отвергали земные удовольствия и излишества, не стремились к богатству. Их честность и справедливость вызывали симпатию у современников. Однако некоторых смущало их отрицание института брака – манихеи проповедовали исключительно духовную, безгрешную жизнь.

Несмотря на противоречивое отношение общества, общины манихеев росли по всему Востоку и даже появились в Европе. Книги Мани, снабженные его собственными иллюстрациями, читались по всей ойкумене. На протяжении более чем 30 лет учение Мани процветало, приобретая все новых и новых последователей.

Успех манихейства вызывал растущее недовольство среди представителей других религий. Христиане объявили учение Мани ересью, возмущенные идеей о двух Иисусах и концепцией реинкарнации. Но наибольшее возмущение манихейство вызвало у зороастрийцев.

Зороастризм в то время переживал не лучшие времена, теряя паству и нуждаясь в реформации. Мани же взял из их религии самую суть, отбросив все, что касалось магии и чудес. Единственным чудом, которое признавал Мани, было чудо Слова. При этом он полностью присвоил зороастрийскую астрологию.

Неудивительно, что среди придворных магов сложился заговор против Мани. Однако при жизни Шапура I и его сына Ормизда манихеев не трогали – воля шахиншахов была превыше всего. Ситуация изменилась после смерти Ормизда, когда на престол взошел его брат Бахрам, симпатизировавший зороастрийским жрецам.

Зимой 276 года шестидесятилетнего Мани арестовали и бросили в темницу. Через месяц он был казнен. По одним сведениям, его задушили в тюрьме, по другим – вывели на площадь и содрали с живого кожу. Казалось, что на этом история манихейства должна была завершиться.

Однако у Мани оказались преданные и деятельные ученики, которые продолжили распространять его учение по миру. Через столетие после смерти пророка идеями манихеев прониклись многие европейские христиане. Даже Августин Блаженный, прежде чем стать знаменитым христианским богословом, провел девять лет в общине манихеев.

Хотя в Европе христианство в конечном итоге оказалось более понятным и удобным для большинства, влияние манихейства на христианскую мысль было значительным. Многие христианские ереси – павликане, богомилы, вальденсы, катары – обвинялись в манихействе.

Но истинного расцвета манихейство достигло на Востоке. Некоторые государства даже сделали его официальной религией. Первыми манихейство приняли уйгуры. Затем оно глубоко укоренилось в Китае, где продержалось до XI века. Манихеями были жители Енисейского каганата и древней Хакасии.

Удивительно, но отдельные манихейские общины уцелели даже после тотальной китайской зачистки и монгольского завоевания. Более того, общины манихеев существовали вплоть до XIX века. В наши дни остался лишь один манихейский храм, расположенный в труднодоступном горном районе китайской провинции Фуцзянь.